Прекрасна и опасна - Страница 30

– Не будь наивной, Элизабет. Ты – внучка Джеймса Бриттена, дочь Стеллы Бриттен и Леонарда Брауна.

– Я сама по себе! – сердито возразила она.

– Черт возьми, Элизабет, ты сама себя дурачишь! Зачем ты тратишь время на преподавание истории и на копошение в старых пыльных библиотеках?

– Ну да, вместо того чтобы вести светскую жизнь богатой особы вроде моей матери, да? Постоянные вечеринки, премьеры фильмов… – Она сердилась не меньше Рогана. Глаза у нее сверкали, как сапфиры, на щеках яркими пятнами горел гневный румянец. Она тряхнула головой. – Никогда не хотела такой жизни! Не хочу закончить так же, как мама…

– Просто она вышла замуж не за того человека.

– Мне хотелось делать что-нибудь настоящее, и преподавание кажется мне именно таким делом.

Роган все понимал, однако это не меняло того, кем она была на самом деле…

– Отлично. Если это именно то, чем тебе хочется заниматься, то ты продолжаешь жить в мире иллюзий. Ведь это не меняет того факта, что ты внучка Джеймса Бриттена и стоишь таких денег, каких я в жизни не видел!

Его действительно беспокоит, что она богатая наследница? Он узнал, кто она, и теперь боится, что она стала для него недоступной? Так ведь он особо и не добивался ее!

Роган резко взмахнул рукой:

– Да ну это все к черту! Мне и без того есть что делать. – Он повернулся и решительно направился к двери.

– Как и мне, – в спину ему тихо напомнила Элизабет.

Роган повернулся и, прищурившись, посмотрел на нее:

– Полагаю, и тебе есть что делать. Пока не переутомилась. А там, глядишь, вернешься к штампу.

– Какому штампу?! Мне, как и тебе, было восемнадцать, когда мама умерла. Ты уехал в Америку и пошел в армию. А я, вместо того чтобы жить той жизнью, какой, по твоему представлению, должна жить, поступила в университет и получила докторскую степень.

– А в университете ты, конечно, была единственной студенткой, которая жила в пентхаусе и на занятия тебя возил личный шофер.

– Разве я сейчас живу в пентхаусе? И разве ты видишь у меня шофера?

– Ты просто решила оставить его в Лондоне.

Она вызывающе вздернула подбородок:

– А может, начать с того, что шофера у меня никогда не было? Ни за что не поверила бы, Роган, но ты сноб навыворот!

Он угрожающе прищурился:

– Это еще что такое?

– Это значит, что ты считал возможным побаловаться с бедным доктором из университета, а с богатой наследницей…

– Побаловаться… – тихо повторил он.

– Ну, заняться любовью. Или, точнее, сексом. В чем дело, Роган? Испугался богатой наследницы?

Кровь ударила в голову Рогана. Он словно ослеп и ничего вокруг не видел, кроме лица Элизабет, ее взъерошенной головы и подрагивающей от презрения верхней губы.

Роган утратил присущую ему осторожность. Он развернулся и вплотную подошел к ней.

Она испуганно ахнула и попятилась:

– Что ты собираешься…

Довольный, Роган хмыкнул, потому что, отступая, Элизабет уперлась в один из кухонных буфетов. Деваться ей теперь было некуда.

– Естественно, собираюсь совратить наследницу, – заявил он.

Он стоял так близко к ней, что видел, как бьется жилка на ее горле, и ощущал легкий запах ее духов. Так могло пахнуть только от Элизабет.

– Роган…

– Элизабет… – хрипло бормотал он, медленно наклоняя голову.

Подбородок Элизабет слегка приподнялся, а губы против ее воли приоткрылись, дыхание стало неровным. Она просто стояла и ждала, когда Роган ее поцелует.

Но он вдруг остановился:

– Скажи, что хочешь меня, Бет.

Элизабет вздохнула глубоко-глубоко. Она чувствовала себя загнанным оленем.

– Ну же, Бет…

– Да… – мучительно выдавила она.

– Скажи полностью.

Она проглотила комок, понимая, что разбудила спящего тигра, и хрипло выговорила:

– Я хочу тебя. Да, Роган, я тебя хочу! – Она сделала шаг вперед, крепко прижалась к нему, обняла за плечи и добавила жалобно: – Я хочу тебя, Роуг.

Поцелуй его был глубок, горяч и жаден. Элизабет чуть не задохнулась. Но ей этого было мало. Одна рука Элизабет по твердой груди и плоскому животу Рогана скользнула вниз…

Роган оторвался от ее губ и чуть-чуть отступил.

– Расстегни блузку, Элизабет, – хрипло попросил он.

– Я не могу, – простонала она.

– Можешь. Ну же, Бет, давай.

Она трясущимися пальцами начала расстегивать пуговицу за пуговицей.

– Медленнее!

Он теперь не касался ее, и ей казалось, что она чего-то лишилась.

Наконец расстегнута последняя пуговка, прохлада овеяла прикрытую кружевом грудь.

Роган прорычал:

– Сними это.

– Роган…

– Я сказал, сними! Так, чтобы я мог поцеловать.

Медленным движением плеч Элизабет сбросила с себя блузку и уронила на пол.

– Так-то лучше. – Он легко приподнял ее и посадил на столешницу. – Теперь лифчик.

– Ты хочешь, чтобы я все делала сама?

Роган невесело улыбнулся:

– Я хочу, чтобы стало ясно, кто кого соблазняет.

Элизабет коротко вздохнула:

– Не надо так, Роган.

– Надо, – отрезал он и заключил ее в кольцо своих рук. – Я хочу проникнуть в тебя, Бет. Хочу овладеть тобой. Хочу дать тебе такое наслаждение, что ты будешь умолять меня остановиться. Теперь лифчик долой!

Ей следовало бы рассердиться или даже испугаться, но вместо этого Элизабет чувствовала глубинную дрожь в теле, желание, жажду, потребность.

Ей нужен Роган… Немедленно!

Она слегка подалась к нему:

– Тогда расстегни.

Не отрывая взгляда от Элизабет, он потянулся ей за спину, ловко расстегнул лифчик, одну за другой спустил бретельки. Шелковая тряпочка упала на пол.